Андрей Володкевич, директор проектов ЦОСЭР
Уже через 10 лет в Украине практически не останется полноценных лесов. За 4 года в Карпатах вырубили территорию, эквивалентную размеру 111 футбольных полей. Массово уничтожают леса на Полесье, Волыни, Черниговщине и Киевщине. В последние годы 50% незаконных вырубок зафиксировано на Донбассе, в прилегающей к зоне АТО территории.
Сколько у нас лесов? По официальной статистике, примерно, 17% территории страны. Около 40% из них - на западе Украины. Гослесагентство оперирует , более скромным показателем - 15,9%. А экологи утверждают, что на самом деле лесистость в нашей стране сократилась до 11%.
Говорят, что браконьеры вырубают минимум три миллиона кубометров древесины в год. Это около 20% от объема, производимого в стране. Крестьянское запасание дровами составляет не более 1% рубок.
Все остальные объемы — это хорошо организованная лесозаготовочная мафия в масштабах страны. Мафия не может бороться с мафией и тем более победить ее. Но может имитировать борьбу.
Кабмин — утвердил программу развития лесного хозяйства до 2022 года. Обещает: с ее помощью бесконтрольная вырубка леса по всей стране прекратиться. Президент подписал закон о защите лесов. Запретил прокладывать дороги, пасти скот и прочее. За незаконную вырубку оштрафуют на $200–300 или посадят на срок до трёх лет.
Полиция, конечно, реагирует на каждого пойманного с поличным браконьера: у нас несколько сотен уголовных производств по ст. 246 Уголовного кодекса (незаконная рубка леса). Хотелось бы знать, сколько дел закрыто, сколько вынесено приговоров и есть ли там кто-то серьезнее “дяди Васи с топором”?
Больше всех стараются чиновники, особенно, из Гослесагентства. Что они только не напридумывали. Системы сертификации и чипования, методы электронного контроля, введение электронного оборота древесины. Что там еще планируется? Проведение аэрокосмической съёмки? Контроль с помощью дронов?
Почему эти меры не срабатывают? Потому что их побеждают коррупционные схемы. Потому что вырубленному лесу высшего качества можно присвоить ярлык "третий сорт", или провести повторную рубку по одному лесорубному билету.
К тому же массовая вырубка леса приводит к появлению короеда, который размножается в огромных количествах и уничтожает здоровый лес. Кстати, короед — отличная причина для проведения внеплановых “санитарных рубок”. Если бы его не существовало — пришлось бы выдумать.
Наш короед — это тотальная коррупция в лесной отрасли. Деревья рубят тысячами. Но никто этого не видит. И, главное, отыскать: куда девался вырубленный лес? А ведь все довольно просто. Нужно просто свести баланс вырубленного официально и проданного на внутреннем рынке и за рубеж, и разница покажет объем украденного.
Затем этот украденный лес нужно поискать? На таможне, где ценные породы деревьев — дуб, бук, ясень, сосна, лиственница - вывозят в Европу и Турцию под видом топливных дров. На наших отечественных пилорамах. В полулегальных цехах по производству мебели.
Почему полиция и органы ГФС в областях и районах не выявляют таких субъектов предпринимательской деятельности? Может, потому что они в доле? А, может, подпольное производство окажется ведомственным или даже стратегическим? Ведь украинские леса принадлежат сразу нескольким ведомствам: около 70% контролируется Государственным агентством лесных ресурсов, оставшиеся 30% — Министерством обороны, Министерством экологии и природных ресурсов, а также местными советами.
А тем временем предугадать все побочные последствия широкомасштабной рубки невозможно. Одна 100-летняя сосна или ель задерживает до 2 тонн влаги. Есть масса примеров как высыхают малые реки в Карпатах, сходят лавины, камнепады, учащаются наводнения и паводки, исчезают редкие виды растений и животных, меняется климат. Но, похоже, всем на это наплевать.
Пока одно вырубленное 50-летнее дерево стоит на черном рынке $80–90, только общественные активисты будут устраивать облавы на груженый древесиной автотранспорт. А власть продолжит бороться с неконтролируемой вырубкой лесов, принимая новые интересные программы.