Центр оценки социальных и экологических рисков
Денис Павленко, генеральный директор ЦОСЭР
Когда смотришь на Украину со стороны, не можешь не удивляться тому, почему страна с таким большим потенциалом уверенно «лидирует» в конце разнообразных списков и рейтингов. Трудолюбивое и довольно образованное население, талантливая молодежь, еще не до конца развалившаяся инфраструктура, - здесь вроде бы есть все основы для роста.
Наверное, можно найти много ответов на этот вопрос. Здесь, конечно и тяжелое наследие советской эпохи и неумелость и жадность новой элиты. Украина представляет собой сложный и запутанный клубок проблем.
Тем временем, в мире полным ходом идет третья промышленная революция. Наступает эпоха интернета вещей (Internet of Things) и тому подобных штук. Шансы в этой революции получает каждая страна, но эти шансы зависят от того, насколько она будет к ней готова, насколько сумеет вписаться в новый мир. И здесь, опять-таки, на первый взгляд, у Украины есть неплохой потенциал, но он останется никому не нужным, если не предпринять определенных мер.
Здесь есть важнейшее обстоятельство, о котором нужно сказать. Дело в том, что большинство украинских политиков, экспертов, общественных деятелей и журналистов не различает технологии и инновации. Они согласны с тем, что Украине нужны инновации, новые подходы и тому подобное и даже иногда делают что-то, что кажется им работой для инноваций, но на самом деле, они говорят совсем о другом. Их подход почти всегда сводится к технологиям, а не к инновациям. Они считают, что если в Украину «пойдут технологии», если будут, например, строиться высокотехнологичные производства, то это и есть инновации. Они либо просят готовые технологии у запада либо пытаются воспроизвести условия, которые по их мнению, привели к росту инноваций на западе. Но, как метко заметил профессор MIT Лорен Грэхем, они хотят получить молоко без коровы.
Рост инноваций дает только благоприятная социальная среда. Проще говоря, для того, чтобы изобретение стало инновацией нужны свободный рынок, понятные правила игры и простые механизмы ответственности. Должны существовать субъекты, готовые рискнуть собственным капиталом для «внедрения» и понимающие, что они либо потеряют этот капитал, либо получат огромную прибыль.
Что делать? Хочу поделиться двумя принципиальными соображениями.
Я думаю, что надеяться на государство, политическую машину нет никаких оснований. У нее есть своя повестка дня, с которой она живет уже больше 25 лет и пока не видно никаких признаков того, что она готова поменять эту повестку. В этой повестке нет ничего о свободном рынке, твердых правилах игры и тому подобных вещах, то есть, о той среде, в которой только и возможны инновации. Она не поменяется потому, что украинская элита живет за счет ренты, она воспринимает экономику как объект для постоянного грабежа и организации схем получения ренты. Отсюда, кстати, низкие горизонты планирования, присущие буквально всем в этой стране. Предприниматели, ученые, общественные деятели и что интересно — сами чиновники планируют здесь максимум на год. Делают они это по той простой причине, что никто не может дать им гарантий того, что через год их бизнес не отберут, что законодательство радикально не изменится, что на рынке не появятся искусственно созданные монополисты с государственными привилегиями и так далее. Они могут представить себе будущее в течение года или около того, но не более.
Сама элита живет не в Украине, она здесь работает, а за рубежом имеет недвижимость, в которой живут ее семьи и ее мало касаются последствия ее собственной политики.
Элита успешно инкорпорирует новых членов и успешно канализирует протесты, которые в итоге, приводят только к ее усилению. Не видно признаков того, что рентоориентированное поведение вдруг сменится более ответственным, по всей видимости, они будут вести себя таким образом до конца. Сейчас у них вырисовывается два перспективных проекта — это бизнес на войне и попытка стать постоянным клиентом западных стран, по типу стран Африки, которые много лет успешно торгуют своей бедностью. Поэтому ждать каких-то послаблений и неожиданного проявления заботы об экономических свободах не приходится.
Как действовать в такой ситуации?
Первое, нужно подобрать стратегию. Я бы предложил нечто, что можно назвать «стратегией вызревания и замены». То есть, нам не нужно бегать по инстанциям, выбивая себе льготы, занимаясь бюрократическими интригами для сохранения этих льгот, нам нужно создать точки роста, свободные от этой необходимости, неинтегрированные или минимально интегрированные в текущий политический процесс.
Чем там должны заниматься? Я бы назвал это «стратегией технологического фронтира». То есть, заниматься там должны вещами, которые, с одной стороны, не требуют вовлеченности в текущую политику и бюрократическое регулирование, с другой — являются значащими в рамках возможного будущего.
Поясню. Сейчас модной темой являются криптовалюты. Это считается круто и прогрессивно. Мы должны делать то, чем был биткоин в 2008 году, когда он появился на свет и о нем никто не слышал.
Таким образом, мы оказываемся в условиях, о которых говорил профессор Грэхем. Среда, которую мы себе создаем, свободна, туда еще не добралось регулирование и там еще возможно действие общепринятых правил прав собственности и соблюдения контрактов. Да, деньги здесь небольшие, но не велики и потери, зато вероятные прибыли могут быть весьма значительными.
Если мы привязываем наш «фронтир» к задаче формирования изменений, то понятно, что он должен отдавать предпочтение тем проектам, которые могут стать фреймворком для деятельности в будущем.
Теперь о том, как такие стратегии меняют тех, кто их использует. Работая самостоятельно, на рынке, куда еще не добралось регулирование, вы учитесь правилам прав собственности и свободы контрактов, вы учитесь самостоятельно принимать решения, вы понимаете, что прибыль не берется из воздуха, она зависит только от ваших решений, вам не нужно умащивать бюрократов и заниматься коррупцией, неприятие таких явлений становится частью вашей жизни, частью вашего восприятия мира. Вы понимаете ценность долгосрочной деятельности, долгосрочных проектов, у вас меняются горизонты планирования и восприятие мира в целом, в нем появляются реальные цели, вы становитесь оптимистом, у вас появляются мечты и вы видите, что они могут сбываться, вы видите, что вы и люди рядом с вами делают удивительные вещи.
Люди с таким взглядом на мир максимально далеки как от паразитической психологии украинской элиты и от инфантилизма украинских избирателей. Носители такой психологии просто не смогут вписаться в украинскую реальность и будут менять ее под себя. Если среди них будут авторы двух-трех взрывных проектов, которые окажут на нашу жизнь влияние, сходное, скажем с Google, то вслед за ними может и измениться страна.
Так на технологическом фронтире может вызреть новое будущее для Украины.